В скором времени в этом убедился и широкий советский кинозритель, неожиданно лояльно (даже сочувственно) отнёсшийся копальному киногерою.

По сути, перед нами редкий (а теперь уже и классический) пример идейно-позитивного боевика, филигранно соединившего в себе ВНУТРЕННИЙ ДРАМАТИЗМ и ВНЕШНЮЮ ЭФФЕКТНОСТЬ. Вольно или невольно, но авторы первого "Рэмбо" ухватили нечто существенное в психологии военных ветеранов, с их душевной надломленностью и обострённым чувством несправедливости, придав тем самым своей остросюжетной истории ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ звучание (и избежав при этом тошнотворного размахивания звёздно-полосатым флагом, что станет непременным атрибутом во второй и третьей сериях).

Тысячи наших воинов-афганцев узнавали себя в замкнутом ветеране Вьетнама, бродвшего по дорогам Америки в поисках своего угла и боевых товарищей. Но и их уже никого не осталось: последний вернувшийся домой сослуживец умер от "оранжевых дождей", которыми Пентагон умерщвлял всё живое на земле непокорной азиатской страны. 7 лет обывательского равнодушия и скитаний! Былые заслуги перед родиной теперь никого не интересуют. Даже представителей власти из небольшого городка в Орегоне, куда временно направился неприкаянный путник в надежде перекусить в каком-нибудь кафе.

Рекламная растяжка над въездом в город гласит: "Добро пожаловать в Холлидей-Лэнд! Добро пожаловать с надеждой!". И чем же встречает шериф "тихого и образцового" селения странника-одиночку в пятнистой куртке? Моральной травлей, арестом ипобоями в полицейском участке! Ни больше, ни меньше. Причина? - Заброшенный внешний вид и упрямое нежелание уходить с "гостеприимной земли".

Наглость (особенно если она ещё и облечена властью) всепроникающа и не признаёт границ до тех пор, пока не получит отпор. Это аксиома. Рэмбо терпит до последнего : и насильственно-взятые отпечатки пальцев, и удары дубинкой по почкам, иунизительное "умывание" из брандсбойта. Но когда самодовольная полицейская братия, махая перед яростно-смущённым лицом арестанта бритвенным станком, возжелала насильно его побрить, наступает критическая точка. В воспалённом мозгу парняфизиономии стражей закона неожиданно перемежаются с молниеносными воспоминаниями о его кровавом допросе в северовьетнамских застенках (технически-простой, но талантливый монтажный "флэшбек"). Герой Сталлоне, словно проснувшись от многолетней спячки и издав отчаянный крик бывшего морского пехотинца, в мгновенье ока вспомнив своё военное прошлое, превращается в оружие массового уничтожения. Иными словами - в само ВОЗМЕЗДИЕ враждебному обывательскому эгоизму и высокомерию. Почувствовав себя в привычной ситуации, теперь уже на гражданском поле боя, привыкнув полагаться лишь на свои силы, он снеистовой яростью разбрасывает по окнам и стенам неповоротливых полисменов. Забирает свою армейскую реликвию – армейский нож-компас, буквально голыми руками разносит полицейский участок. Выбегает на улицу, выбрасывает из проносившегосямотоцикла незадачливого седока и сам оседлав стального мустанга уносится на просторы суровой природы американского Северо-Запада. И там, в лесу он заставлет ошарашенных блюстителей порядка играть по своим правилам, по-одиночке выводя их из строя хитроумными засадами.

Чуть позже посрамлённый шериф Тизл (достоверно сыгранный Брайаном Дэннехи), получит телетайп из Вашингтона: "Это Джон Рэмбо. Ветеран Вьетнама. "Зелёный берет". Награждён почётной Медалью Конгресса "За отвагу". Специалист по ведению партизанской войны в джунглях".

Так начинается многодневное сражение затравленного вьетнамского ветерана с многочисленными отрядами полиции штата и солдат национальной гвардии (вызванными на подмогу неугомонным шерифом). Но ни расстерянные патрульные, ни привыкшие к учебным боевым тревогам национальные гвардейцы не могут справиться с неуловимым беглецом. Прошедший адское горнило войны, накопивший опыт в "науке выживания" Рэмбо действует словно отлаженный часовой механизм : делает себе одежду из найденной на свалке мешковины, зашивает разодранный в падении со скалы бицепс большой портняжной иглой, сооружает в заброшенном блиндаже временное жилище, забирает у разбившегося полицейского автоматическую винтовку с радиопредатчиком, захватывает армейский грузовик, взрывает автозаправку и подхватив пулемёт в-одиночку расстреливает линию элетропередач, оставляя тем самым ненавистный город без света.

Единственным человеком, кто может спасти Холлидей-Лэнд от окончательного разрушения поневоле оказывается командир Рэмбо по вьетнамской войне, полковник Тротмен (Ричард Кренна), срочно вылетевший из Пентагона к месту событий. Знающий повадки своего лучшего элитного бойца Тротмен неоднократно предупреждает настырного Тизла о бесперспективности всех операций по поимке его бывшего солдата в лесных чащах. Но уязвлённая гордыня шерифа не внимает голосу разума: не считаясь с возможными потерями он хочет восстановить свою пошатнувшуюся репутацию "крутого ковбоя" в глазах горожан и коллег. После череды разных преследований, рукопашных схваток, погонь и взрывов, перехвативший инициативу Рэмбо, пробравшись в центральную часть города, ураганной очередью из пулемёта расстреляет как полицейский участок, так и скрывающегося там ненавистного Тизла. Убить же тяжело раненого шерифа ему не даст подоспевший ко времени полковник Тротмен, убедивший бывшего подчинённого сложить оружие и прекратить свой разрушительный рейд.

Эмоциональной кульминацией фильма является ночная сцена на развалинах полицейского участка. Готовый взорваться в любую секунду Джон, в споре с боевым командиром не выдерживает и...заливается отчаянными слезами. Ни до "Первой крови", ни после неё в творческой биографии Сталлоне не было столь драматически-сильной игры. То, как он проник в личностную трагедию своего неприкаянного героя, переворачивает душу и спустя многие годы после первого просмотра. В первом варианте финала Джон, поднявшись с пола и вытирая слёзы, доставал из кобуры пистолет и протягивая его Тротмену говорил: "Ты меня завербовал, ты меня обучил, ты меня и убей". Сдержанно-опешивший полковник, понимая безысходность ситуации, из чувства милосердия, нажимал на спусковой крючок и (получивший пулю в живот) Рэмбо замертво падал на пол полицейского управления. Однако, на тестовом просмотре фильма большинство зрителей не приняли столь мрачной концовки. Поэтому всем известный конец картины был выработан по ходу повторного монтажа, в стадии пост-продукции.

Впрочем, в монтажной корзине оказались не только эти кадры, но и откровенная сцена интимной близости героя с вьетнамской проституткой. Первоначально она присутстствовала в той части содержания ленты, когда Рэмбо по рации говорил полковнику свой сакраментальный слоган: "ОНИ пролили первую кровь, не я". Далее Джон в одностороннем порядке прерывал связь и глядя на горевший в его хижине костёр плачевно вспоминал о скоротечной любовной интриге с азиатской красавицей, которая подошла к нему в сайгоновском баре. По всей вероятности этим "флэш-бэком" создатели намекали на ЕДИНСТВЕННЫЙ в жизни героя физический контакт с женщиной, поскольку по окончании этих эпизодов Рэмбо начинал плакать. То ли тут сыграли свою роль авторские опасения по поводу более жёсткого цензурного рейтинга, то ли этот эпизод вызвал отрицательную реакцию зрителей на тест-просмотре, но в окончательную версию он не вошёл. И это наверное к лучшему, так как два "слезототочивых" момента со стороны главного героя в рамках 90-минутного "фильма действия" разрушали бы заданную авторами строгую стилистику произведения. В результате, Котчефф и Сталлоне выбрали наиболее выиграшный и морально обоснованный - "финальный" эпизод. Именно здесь Сталлоне и сыграл одну из самых необычных и сильных сцен в своей киносуперменской карьере.

В финальной плачевной исповеди Рэмбо вспоминает армейских друзей и фронтовую взаимовыручку, мечты о гражданке (казавшейся ребятам в пекле войны раем на Земле). Не может он забыть и ехавшего с ним на "дембель" через Сайгон несчастного приятеля, которого разорвало в клочья от взрыва портативной мины, в шоковой агонии кричавшего ему: "Не хочу умирать! Хочу домой!". Вспоминает об оскорбительных выкриках митингующих земляков-пацифистов, встречавших уволенных в запас "вьетнамцев" в аэропорту. Неудачные попытки найти работу, брезгливую настороженность гражданских, доверявших ему лишь мойку машин. И нескончаемые скитания по стране (всё это Слай выдаёт на гора одним разговорным куском, не прибегая к помощи пояснительных видеовставок).

Скорее всего, в этих, сдавливающих горло, эпизодах Сталлоне и не играл вовсе, а препарировал на экран собственную душевную накипь и мучительные переживания, сопровождавшие его в не очень радостном детстве и в многолетней борьбе за успех.

Hosted by uCoz